Вернуть любовь жены приворот

доселе веяние времени? Мне кажется, это самый главный, можно даже Однако конкретное предложение перевести какой-нибудь роман Гийота было сделано мне Дмитрием Волчеком. И я думаю, что, если бы не его издательская воля, еще и сегодня ни одной книги Вернуть любовь жены приворот Гийота на русский переведено не было бы. Тем более, такой, как "Проституция", которую не то что пока никто в мире ни на один язык ни перевел, но даже близкие знакомые и друзья Гийота по секрету признавались мне¸ что так и не смогли осилить эту книгу в оригинале настолько пугающее впечатление производит этот текст даже при самом поверхностном взгляде на него. Напомню, что эта книга написана фонетическим письмом, да еще не на обычном французском, а на его алжирском диалекте, который представляет из себя жуткую смесь французского, арабского и итальянского, плюс еще огромное количество всевозможных арготизмов, т. к. действие происходит в мужском алжирском борделе… Короче, в данном случае это была безумная Вернуть любовь жены приворот идея Дмитрия Волчека, которую я всего лишь воплотила в жизнь как переводчица. И это действительно так, потому что Гийота вряд ли можно назвать очень близким мне стилистически писателем скорее даже, наоборот. Но, конечно же, я бы вероятно вряд ли приняла предложение Дмитрия Волчека, если бы не личное знакомство с самим Гийота. Обаяние его личности, едва уловимый юмор в манере поведения, Вернуть любовь жены приворот порой на грани юродства, помогли мне несколько иначе взглянуть на его тексты и преодолеть то предубеждение, который обычно вызывают у меня формальные эксперименты над языком и сопровождающие их глубокомысленные комментарии досужих теоретиков искусства. Иными словами, я хочу сказать, что несмотря на джентльменский набор сопровождающих Вернуть любовь жены приворот его книги статей и исследований, принадлежащих, как и положено, перу Фуко, Барта, Соллерса, Сюриа и Ко, Гийота все-таки стоит совершенно обособленно в современной французской литературе. Не надо забывать, что он является ветераном алжирской войны, провел несколько месяцев в тюрьме, а потом в дисциплинарных частях, и это тоже составляет довольно забавный контекст его книг… Поэтому я и решила попробовать перенести этот экзотический "цветок зла" на нашу суровую почву.