Приворот парня на своей крови

Он лежал на боку спиной ко мне, но я сумел поднять голову и увидеть, как он морщится от боли.

отметить, что на каком-то этапе Тимуру удалось "заставить жесткую социальную Ну, а завершить мой очевидный не-анализ книги Коро я бы хотел вопросами, взятыми с позитивно оранжевой попы сего обаятельного издания. Вопросы эти ответов не ждут, ибо задавать жизни вопросы вещь, совершенно, конечно, бессмысленная.

Николай Гоголь. Эскиз к картине ''Явление Христа народу'', 1840-е годы "Жить надо в Москве, Приворот парня на своей крови а любить – Питер…" Николай Гоголь: "Гей в себе" или первый русский метросексуал?

Феликc Икшин Приворот парня на своей крови предлагает вашему вниманию фрагмент своей новой книги "Лиля Брик. Жизнеописание великой любовницы". В ней упоминается немало лиц, так или иначе связанных с гей-культурой. Это, например, поэты Константин Липскеров и Михаил Кузмин. Отдельная глава посвящена взаимоотношениям Бриков с поэтессой Софьей Парнок.

Однажды она сказала мне шепотом, когда мы лежали на диване в ее комнате: "Том, я хочу тебе кое-что показать".

По каким-то причинам может быть, потому что я вынужден был засмеяться, а смех всегда успокаивает этот ответ на мою испуганную исповедь принес мне на какое-то время облегчение.

Рассказ Тобольского "Праздник бродяги" вошел в сборник "Русская гей-проза 2006" издательства "Квир". Живет в Москве.

То, что Джек так отчетливо помнил и чего так жаждал снова, было то далекое лето на Горбатой горе, наваждение которого он так и не смог понять. Тогда Эннис подошел к нему сзади, прижав к себе, и в этом объятии не было похоти, лишь желание быть вместе. Долго они просто стояли в свете красноватых языков пламени, и их тень одна на двоих лежала на камнях. Круглые часы Приворот парня на своей крови в кармане Энниса отсчитывали минуты, пока объятые огнем поленья превращались в пепел. За жарким маревом костра сияли звезды. Дыхания Энниса почти не было слышно, он напевал что-то, покачиваясь в свете искр, и, прильнув к груди, Джек слышал биение его сердца, и от пения грудь Энниса подрагивала, как электрическая лампа, и Джек стоя засыпал, хотя больше это было не сном, а каким-то спокойным забвением, пока Эннис не выудил из своей памяти нафталиновую, но еще пригодную к употреблению фразу из своего детства, когда его мать была еще жива: "Пора на боковую, Приворот парня на своей крови ковбой. Мне пора. Пойдем, а то ты спишь на ногах, как лошадь", он встряхнул Джека и скрылся в ночи. Из темноты до Джека донеслось звяканье шпор, когда Эннис седлал лошадь и его "До завтра"; вдалеке послышалось конское фырканье и стук копыт по камням.