Приворот на сигаретах и кровь

(рецензия на книгу: "Коронация, или последний из романов") ММКВЯ-XIX предлагает: встреча с Мари-Од Мюрай и анафема Лимонову (рецензия на книгу: "Голубая кровь") МК: Я знаю, что вам приходилось участвовать во многих крупных судебных процессах своего времени, наиболее громким из которых, наверное, был суд над африканским императором Бокасой поскольку последнему, среди прочих, вменялось в вину людоедство. Сейчас, после унификации законодательства Европейского Союза, по многим европейским государствам прокатилась волна своеобразной либерелиации в сфере прав и свобод, которая по крайней мере, если судить по телевизионным репортажам Приворот на сигаретах и кровь в первую очередь затронула права сескменьшинств. Однако изменение законов далеко не всегда ведет к изменению реальной ситуации. Случалось ли вам сталкиваться с нарушениями прав сексуальных меньшинств во Франции?

Он вспыхнул, но ничего не сказал. Я приготовилась нанести коронный удар.

Pinx. № 3

подросток, ощутив прикосновение липкой плоти, запихивает залупу за щеку, высовывает язык, лижет прижатый к его щеке член солдата в каске; член извергается, Приворот на сигаретах и кровь сперма заливает подбородок подростка Ну и осел же я! Как это славно, покупать интернет магазин мебели и мебель интернет магазин.

Но как только Анашевич замечает, что пародия делается слишком очевидной, он тут же с легкостью отрекается от пародируемого объекта, избирая другой, оказавшийся Приворот на сигаретах и кровь на поверхности авторской памяти:

(рецензия на книгу: "Сказки для парочек") Л. Гулыга. Белый май. М., 1983. с.38-39.

Состояние, о котором у меня речь, прекрасный мой мальчик, люди зовут Эротом, а боги ты, наверное, улыбнешься новизне прозвания: думаю, это кто-то из гомеридов приводит из отвергаемых песен два стиха об Эроте, причем один из них очень дерзкий и не слишком складный; поют же их так:

При Александре I гомосексуальными наклонностями славились министр просвещения и духовных дел князь А. Н. Голицын и министр иностранных дел, а затем канцлер Н. П. Румянцев. Влиятельный министр просвещения при Приворот на сигаретах и кровь Николае I граф Сергей Уваров устроил своему любовнику князю Михаилу Дондукову-Корсакову почетное назначение вице-президентом Императорской Академии наук и ректором Санкт-Петербурге кого университета, что породило несколько ехидных эпиграмм:

Я до сих пор в причудливых невеждах, На мне такой же чёрный капюшон; Смеюсь ли вдруг, циничен и невежлив, Рыдаю ль сардонически смешон!

"Русский народ, по отзывам всех известных нам педерастов, относится крайне снисходительно к порочным предложениям, "барским шалостям", как он их называет. Отказываясь или соглашаясь, он одинаково не считает предложения для себя оскорбительными", писал профессор Военно-медицинской академии Вениамин Тарновский в своей книге "Извращение полового чувства" 4. Терпимость русских простолюдинов к "извращенному половому чувству" в господской среде отмечали многие авторы конца XIX века. Видимо, образованные классы отделяла от "народа" такая социальная и психологическая пропасть, что приверженность Приворот на сигаретах и кровь к содомскому греху казалась русскому крестьянину или мастеровому одной из многочисленных и труднообъяснимых барских причуд. Даже такая фундаментальная институция однополой любви, как баня, носила в России характер иной, нежели в описанном Чонси Нью-Йорке: в Питере XIX начала ХХ веков многие общественные бани служили ширмой для гомосексуальной проституции, своего рода публичными домами, где банщики (из молодых крестьян) обслуживали состоятельных клиентов (вспомним кузминские "Крылья"). В гомосексуальных банях Нью-Йорка все обстояло наоборот: они пользовались успехом именно потому, что проституции в них не было место (да и где мужчина в полотенце будет держать деньги?), они функционировали как своего рода клубы, в которых люди общались, и когда занимались сексом, Приворот на сигаретах и кровь то именно некоммерчески. Одним словом, как и следовало ожидать, отношения в гомосексуальном сообществе отражают социальное деление общества, и даже скудная информация о формах организации голубого "андеграунда" в старом Петербурге, содержащаяся в книге Ротикова, могла бы дать более вдумчивому историку материал для интересных сравнений.