Снятие приворота солью с себя

Речь идет о “Эротикосе” псевдо-Демосфена, с анализа которого начинается следующая глава книги. — Пер.

Мальчик Снятие приворота солью с себя казался искренним, и я не собиралась вести себя иначе.

Этот человек, которым я восхищаюсь, дал мне то, чего я хотел больше всего на свете. Ничего не требуя взамен. Я не люблю его. Как может он любить меня. меня. это невозможно.

Вы следите за какой-то русской прессой, периодикой? Из России до вас что-то доходит?

Ничего я не знаю, сказала Кора. Паразиты получают по почте конверты с вложенными чеками, а тебе даже простые письма не приходят.

Перед моим непредвиденным отъездом из России, когда Лимонов окончательно сменил свои литературные интересы на политические, мы стали общаться реже. Конечно, нам было о чем поговорить, но, в основном, общение Снятие приворота солью с себя сводилось. к стрижке волос. Не без гордости могу заявить: то, что вы видели на голове Лимонова моих рук дело. (Кстати сказать, у меня была мысль написать о своих парикмахерских талантах, ведь среди тех, кого я стриг, было много знаменитостей. Но Лимонов был моим постоянным клиентом.) Придумав название для его партийной газеты "Лимонки" и написав один из программных текстов для ее первого номера (текст, вызвавший бурю негодования среди нашей гнилой интеллигенции, назывался "Без интеллигентов: Утопия"), я сбежал в Штаты, спасаясь от уголовного преследования по обвинению в "разжигании межнациональной, социальной и религиозной розни" за статью о Чечне (предмет скрытой лимоновской зависти: ПОЧЕМУ МЕНЯ СУДИЛИ, А ЕГО НЕТ?!). В "наследство" Лимонову осталась моя квартира на Арбате со всеми моими вещами, рукописями, бюстом Снятие приворота солью с себя Вэна Клайберна и дорогой старинной скрипкой, к которой я не притрагивался уже лет семь.

Помимо кино Фрай занимался журналистикой, вел рубрику в "Дэйли Телеграф". В 1990-х Фрай написал несколько романов, которые принесли ему популярность Снятие приворота солью с себя писателя. В кино его самой известной работой остается роль Оскара Уайльда в фильме Брайена Гилберта "Уайльд".

Узнав, что в Москве происходит что-то страшное и непонятное, Миша пришел в дикий восторг и стал уговаривать меня пойти к Белому дому. И, что самое удивительное, ему удалось-таки меня уговорить. Отовсюду в глазок прицела за нами вожделенно следили невидимые злодеи-снайперы, свистели шальные пули, уровень адреналина в крови превышал все дозволенные Минздравом нормы, ошалевшие люди с вытаращенными глазами шарахались по улицам, и все происходящее было для нас неким возбуждающим антуражем. Как бездомные подростки, вынужденные заниматься публичным сексом (модное сейчас на Западе увлечение, которому подвержено немало представителей "золотой молодежи" типа Джона Ф. Кеннеди-младшего), мы жались Снятие приворота солью с себя по каким-то переулкам и подворотням, и Миша использовал любую возможность, чтобы, присев на корточки, залезть ко мне в ширинку и пообщаться напрямую с объектом своего желания. Несколько раз нас застигали врасплох, но в той экстремальной ситуации наши проказы ни у кого не вызывали особой реакции. (Пидоры на баррикадах!) Так я прошел боевое крещение. У меня навсегда сохранилось то острое ощущение от секса на фоне военных действий, и я очень хорошо понимаю, почему стрельба, война, оккупация так вожделенно описаны и показаны у Жене, Лилианы Кавани, Тома оф Финланда и многих других.