Привороты на мальчика слабые

Я хорошо помню, когда влюбился в Аллена Гинзберга. Это было на его лекции в Квинсском колледже в 1977 году. Я сидел в первом ряду вместе с моим первым мальчиком, Эдом. Мне было девятнадцать. Я не помню ничего из того, что Аллен читал в тот вечер.

Некая черта может быть биологически-врожденной и тем не менее социально неприемлемой. Предположим, генетики открыли, что сексуальный маньяк Чикатило жертва Привороты на мальчика слабые каких-то плохих генов (кстати, это вполне вероятно). Что от этого изменится? Никакое общество не может позволить сексуальному маньяку беспрепятственно удовлетворять свои желания, поскольку они опасны для окружающих. Когда научные знания это позволят, таких людей будут лечить, исправляя (если надо принудительно) их "неправильные" гены. Пока такой возможности нет, потенциального Чикатило нужно надежно изолировать. А дальтоников и левшей никто не опасается.

Кажется, Зина и впрямь только сейчас Привороты на мальчика слабые разглядела, что я голый. "Уж, конечно, с крепышами, которые отплясывают в "Макаке", мне тягаться нечего", обиженно подумал я. Никакого уважения к чужому самомнению.

Хармс мечтал писать Привороты на мальчика слабые такими фразами, чтобы ими можно было разбить окно, как камнем. Супермогутин захотел написать книгу, которая рванула бы, как ядерная бомба и уничтожила все слабое и несовершенное. "Будем создавать литературу победителей, а не побежденных, литературу палачей и насильников, а не жертв, литературу садистов, а не наоборот". И кокетливая подпись: "…на исправительно-трудовых работах".

"Олимпия" пронизана ницшеанским духом, в каждом кадре фильма воплощена идея о сверхчеловеке, супермене. Культ обнаженного мужского тела, занимающий центральное место в фильме Рифеншталь, Привороты на мальчика слабые был характерен для официального нацистского искусства. Мужчина-воин, мужчина-поработитель, сверхчеловек излюбленный образ многих официальных нацистских художников, таких, как Арно Брекер, в чьих угрюмых, напряженных и устрашающих скульптурах нагромождении мускулов и мяса, источающем силу и агрессию -отразилась гигантомания фашизма.

Он целовал теперь своего Илью медленно, иногда прерывая поцелуй своей счастливой улыбкой. Его руки снова прижимали к себе неистового Илью, и снова тело Ильи обжигало пальцы Ирсанова буквально до ногтей. Привороты на мальчика слабые "Какой ты красивый, Юра!" шептал ему в лицо Илья и слышал в ответ: "Ты тоже красивый. Совсем как девочка". "Но я ведь мальчик, Юра, я мальчик". "А тогда почему мы целуемся?"