Приворот на плохого человека

Теперь она смотрела на меня широко открытыми невинными глазами.

Он понял, что дальше ему не пробраться.

Врёшь, остолбенело говорю я.

Я пришел к Джованни на следующий день поздно вечером. С Хеллой мы долго гуляли Приворот на плохого человека вдоль Сены, а потом я здорово поднабрался в нескольких бистро.

Утром привычное, даже осознаваемое последнее время раздражение, взаимное, накапливаемое. Но сегодня сильнее, чем обычно. Вадим, чувствуя неспособность что-либо изменить, напился чая Юра валялся в постели и Приворот на плохого человека ворчал на каждый звук из кухни, собрался и ушел на работу.

Ты меня обидел очень, очень, Я мечусь, как раненый олень, И ищу от ран и кровоточинСредство колдовское одолень…"Тили-тили" наши, "трали-вали"Ты без объяснений разорвал. И в каком-то чёрном интервалеОт себя меня замуровал. Не вулкан, что яростно всклокочен, А вулкан, что медленно потух…И случилось как-то между прочим…"Где твой брат?" "Я брату не пастух!."

Невозможно отделаться от ощущения, что лирический герой бросил представителя германской расы не только ради чернокожего юнца, но вдобавок и Приворот на плохого человека за его беспросветную тупость и дикую скуку, им внушаемую. Задав на первых страницах лихо продуманный хронотоп, то есть заставляя читателя соотносить обычную американскую пустыню по обе стороны шоссейной дороги с некоей Долиной смерти, дабы тот воображал себе воссозданные в сознании персонажей кокаиновые концлагеря, плацы для муштры и фаллические символы пушек, Могутин практически на полуслове обрывает все эти аллюзии и переходит к бытовухе, где и немец не из тех немцев, и вообще нет ничего хорошего. Смеясь над литературной традицией, Могутин аккуратно оснащает свой мини-роман эпилогом и маленькими, едва ли не трехстрочными главками, рассказывающими Приворот на плохого человека о последующей судьбе каждого из персонажей. Каждая из трех строчек дышит предчувствием скорого освобождения от них и от воспоминаний, с ними связанных.