Приворот на могильных свечах

А если не происходят?

Пусть Киприда мое измучит сердце пустое, Возненавидит меня, если впаду в этот грех! Нет, никогда не грешил я с мальчишками и не искал их, Не обольщала меня гнусная эта любовь! Хватит мне женщин одних, хоть от них натерпелся немало; А безбородых юнцов пусть заберет Питталак!

Я всегда был верующим. То была смутная вера. Через общение с чистыми людьми, через душевный мир, читающийся Приворот на могильных свечах в их лицах, через понимание глупости неверия я шел к Богу. Безусловно, не слишком вязалось с догмой мое решение Приворот на могильных свечах позволить чувствам следовать своим путем, но минувший период оставил по себе горечь и пресыщение, в которых я слишком поспешно увидел доказательства того, что ошибся дорогой. Вода и молоко после нечестивых напитков открывали передо мной будущее, где все прозрачность и белизна. Если и посещали меня сомнения, я отгонял их, вспоминая Жанну и Розу. Нормальная любовь, думал я, мне не заказана. Ничто не мешает мне создать семью и вернуться на верную дорогу. В конечном счете, я ведь уступаю своим склонностям из боязни усилия. Без усилий ничего хорошего не добьешься. Я буду бороться с дьяволом и выйду из этой борьбы победителем.

слева Приворот на могильных свечах слава слова сила словно словно я не я и сам не свойсловно ты не мой а я не твой. словно слава надо же вот это ты ли это Но когда я проснулся и оглядел эту комнату, то вдруг понял, сколько страха и мальчишеской бравады было в его словах. Нет, Джованни говорил не о мусоре Парижа он говорил о себе, плывущем по стремнине жизни, подобно мусору, сброшенному в Сену.

Я подобрал Джерри на улице, увидев в его тесных расклешенных джинсах нечто потрясшее мое воображение. "Что ты сейчас делаешь?" продолжая изучать Приворот на могильных свечах его ниже пояса, спросил я вместо приветствия свое очередное чернокожее божество с невъебенной мускулатурой не то Геракла, не то Гераклита. Мэпплторп бы просто сошел с ума! Спустя пять минут после знакомства мы уже ебались у меня дома, остервенело содрав друг с друга глупую кожуру бездарных тряпок. Предчувствие меня не обмануло: это был гигантский хуй длиной в 13 инчей (у меня превосходный глазомер!) и толщиной с пивную банку. И этот хуй знал, как сделать меня счастливым, Приворот на могильных свечах ныряя в меня неугомонным жизнерадостным дельфином. Признаюсь честно, что так глубоко в меня еще никто не нырял, и однажды от толщины Приворот на могильных свечах и глубины этого кайфа я кончил, даже не притрагиваясь к своему хую. Мы вместе изумленно смотрели, как из меня самопроизвольно выплескивается эта глупая блеклая жидкость. Наши заплывы продолжались иногда по часу, до полного изнеможения. Чтобы восстановить силы, мы устраивали пятнадцатиминутные передышки для сна, после чего соревнования продолжались пуще прежнего. Мы провели в постели почти весь день, прежде чем я узнал его имя и кое-какие малоинтересные факты его чернокожей жизни: 21 год, студент, летом не носит трусы, сосет хуи с восьми лет, проездом в Нью-Йорке.