Приворот девушки к девушки

Сначала мы ждали, пока вернется режиссер, который некстати уехал кататься на горных лыжах. Потом он вернулся и сказал: "А зато я все придумал". Сюжет клипа должен был быть таким: я бьюсь на шпагах с собой же и в конце погибаю. Сюжет утвердили. Клип снимали на кино, а это целая история: большая команда, свет, пленка и сам кинопроцесс дорогой. Приворот девушки к девушки Сначала долго искали место. Наконец в одном фитнес-клубе режиссера устроило все. Там был теннисный корт, милые синие шкафчики и подвал, где можно было трагически идти, срывая с себя фехтовальную маску. Обратились Приворот девушки к девушки в какую-то фехтовальную секцию и оттуда вывезли девушек-фехтовальщиц и их подиум, на котором они фехтуют, с табло, где загораются результаты. Все это установили на теннисном корте.

Судья повернулся к Розалинде:

Самый трудный для не-гея по фактуре текст, собственно, давший, название сборнику это грубый и неимоверно грязный стеб на концлагерную тему, разбавленный круто просоленной иронией. Дочитав Приворот девушки к девушки такое до конца, понимаешь, что человек может воспринять и эти обстоятельства как способ для наслаждения. Мне на память пришел Свидригайлов и его прототип из "Мертвого дома" тот деклассант-дворянин, который получал радость от унижений. Совершенный литературный садомазохизм, подключенный к коллективному опыту прошедшего века. Вероятно, только так и можно выжить в подобных обстоятельствах?

Черный бархатный камзол с золотистыми шнурами и сизый фон, на котором вся фигура выделялась и который Приворот девушки к девушки придавал такую яркость ее краскам, были несомненно в стиле Клуэ; а две маски Трагедии и Комедии, висевшие на мраморном пьедестале, отличались суровою строгостью рисунка.

Но интересно другое то, что все эти выкладки и эксперименты вокруг, около (и как правило вместо) реального секса сводятся в конечном итоге к благородным вещам: к раскрепощению, любованию и оправданию тела и его функций. К познанию, говоря высокопарно, Приворот девушки к девушки самого себя.

И тот же холод хитрости змеинойИ скользкости. Но я простила ей! И я люблю тебя, и сквозь тебя, Марина, Виденье соименницы твоей!

Родители с братом часто летом уезжали на машине на юг или в Прибалтику, я же оставался с бабушкой на казенной даче под Кубинкой, и больше всего из того периода мне запомнились наши с ней путешествия через поле к шоссе, уже вечернее, похожее на теплую темно-серую реку с розоватыми Приворот девушки к девушки усталыми берегами, по которой с отрешенною важностью проносились машины, тогда еще нечастые в тех краях. Отчего-то мне они казались сказочными, живыми, гораздо более свободными и таинственными, чем люди, людей же я просто, по сути, не замечал. На юге братцевы девушки блазились не больше, чем стройными смешливыми деревцами над влажною кромкой пляжа (позже я узнал, что это также называется M. Proust), а взрослые в доме всесильными приложениями к тарелке супу или к запрету на что-нибудь.