Любовные ритуалы белой магии

Но все-таки, Любовные ритуалы белой магии тем не менее, однако, несмотря ни на что, когда случилось то, что случилось, когда все так удачно обошлось, я вдруг ощутил свою полную ответственность за все траву, почву, солнце, землю, исторический путь разных стран, стул, стол и нашу планету. Теперь я имел на это право, потому что теперь я знал, как это бывает (помня обычай древних, не называю имени самого страшного), я не хотел, чтобы с ними поступили также, я желал им победы. Но меня хватило ненадолго, Но это, как писали наши литературные учителя, уже совсем другая история.

При участии Дара летом 1972 года Кузьминский выпустил самиздатовский сборник стихотворений 14 поэтов "Живое зеркало: Второй этап ленинградской поэзии". Дар написал к нему предисловие. Это был первый опыт поэтической антологии в ленинградском Любовные ритуалы белой магии самиздате.

Официальный сайт www. vallgren. nu Эту литературу можно свысока критиковать и не принимать, можно демонстративно зажимать нос, можно проявлять "понимание" и находить "общечеловеческое", можно успешно наживаться на интересе к ней.

Да, но это почти не имеет никакого отношения к литературе и вообще малоинтересно.

"Деревушка Рош, кантон Аттиньи, вид из дома г-жи Рембо".

С другой стороны, Берроуза миновала и участь Гинзберга, "поэта-лауреата", разъезжающего по миру с "поэтическими гастролями", а у себя на Любовные ритуалы белой магии родине имеющего репутацию чудаковатого, выжившего из ума писаки, этакого национального символа навсегда ушедших и вспоминаемых с ностальгией Любовные ритуалы белой магии 50-60-х годов. Берроуз унаследовал от Генри Миллера мантию "Великого Старца", стал членом Американской академии искусств и словесности и породил плеяду эпигонов и подражателей, многие из которых, в свою очередь, тоже уже отвоевали себе не самые последние позиции в западной литературе. Каждая его книга (а он, несмотря на преклонный возраст, замечательно работоспособен) привлекает неизменное внимание критиков и производит взрыв в среде литературного истеблишмента (именно такой, кстати, была реакция на один из его последних опубликованных романов "Queer", около 30 лет остававшийся в рукописи).